Хип-хоп считается (и совершенно справедливо) «чёрным жанром» – не в том смысле, что он целиком состоит из «чернухи», а в том, что главные и доминирующие позиции в нём занимают темнокожие музыканты. Оно и понятно: ведь рэп как музыкальное направление, собственно, и зародился в беднейших чёрных кварталах американских мегаполисов. Полунищие ребята, живущие на пособие по безработице, выходили по вечерам и устраивали развлечение – кто кого изящней обложит в форме напева-речитатива. То есть хип-хоп – это в принципе такой жанр, который сложно рассматривать отдельно от его корней.
Но если всмотреться – получится, что это всего лишь предрассудки, и не более того. Очно так же как джаз когда-то был музыкой чернокожих оркестров, а уже через полвека совершенно спокойно игрался во всём мире. Или баскетбол НБА – понятно, что девяносто процентов игроков там темнокожие, но это не мешает появлению таких легендарных белых баскетболистов, как Ларри Бёрд или Стив Нэш.
Точно так же и с рэпом: в восьмидесятых он сделался настолько популярен, что исполнять его стали все вплоть до этнических индейцев. И чисто арифметически из такого потока рэпперов просто должны были появиться настоящие звёзды. Так и получилось: из белых рэпперов можно создать целый альтернативный Зал Славы хип-хопа. Это и главная суперзвезда белого (а может, и не только белого) рэпа Эминем, и «Stereo MC», и культовые «Beastie Boys», и условно белые «Cypress Hill», и сложный и умный «Aesop Rock», и даже, о господи, Ванилла Айс!
Так что цвет кожи тут не имеет никакого значения – если ты талантлив и любишь музыку, то легко сможешь проявить себя и в совсем вроде бы чужой культурной среде. Тем более сейчас, когда хип-хоп стал гораздо более широким явлением, чем гангста-рэпперские разборки девяностых. Рэп стал методом и стилем, а не самоцелью.
Рэпкоровая формация «La Coca Nostra» – объединение, которому лучше всего подходит эпитет «адовое». Это вроде бы совершенно олдскульная рэп-банда, исполняющая жёсткий и классический хардкор-рэп, словно бы возвращающий нас в благословенные девяностые. То есть, на первый взгляд, тот же «Cypress Hill», только в профиль и с несколько расширенным составом. Но дьявол, как обычно, таится в деталях, а в «La Coca Nostra» дьявол даже не то что таится, а действует вполне открыто и несколько издевательски. Так что давайте взглянем, что там за детали такие.
Многочисленные (по числу участников) объединения – частое явление в рэп-музыке: вспомним, к примеру, легендарный «Wu-Tang Clan» или, хм-м, наш «Bad B. Alliance», если кто помнит. Кстати говоря, «La Coca Nostra» часто называют именно «белый Wu-Tang» – и на это есть основания. Но всё же справедливей назвать их «супергруппой» – не в смысле «лучшая группа во вселенной, Атцы и Великие» (хотя это в какой-то мере тоже), а в том смысле, что «La Coca Nostra» состоит из настоящих сливок белого рэпа (каков каламбур, а?).
Человек, который разбирается в хип-хопе хотя бы на уровне азов, легко узнает добрую половину участников группы с первого взгляда. Начнём с того, что, когда «Ла Кока» только появилась, её становым хребтом были участники великой белой рэп-группы 90-х «House of Pain» (представить себе поклонника хип-хопа, который двадцать лет назад не рубился под «Jump Around», очень сложно... решительно невозможно, да). Причём в первой итерации группы присутствовал и самый знаменитый участник «House of Pain» – легендарный ирландец по имени Эрик Шроуди, известный всему миру как Эверласт.
В истории возникновения группы без бутылки не разберёшься, но в общих чертах она выглядит так: бывший участник «House of Pain», тоже ирландец по имени Дэнни Бой (ну, вы поняли), познакомился с неким рэппером Джорджем Кэрролом по прозвищу Слэйн. Вдвоём они решили записать что-нибудь в старом добром стиле хардкорного хип-хопа. Записаться в Бостоне было, конечно, можно — но зачем, когда в солнечной Калифорнии одиноко грустил в своей студии DJ Lethal? А DJ Lethal – это ведь не просто ди-джей: он тоже бывший участник «House of Pain», действующий участник «Limp Bizkit» и, по совместительству, ещё и латыш! Как же можно было не привлечь его к созданию новой команды с такими огромными амбициями?
Дальше — больше. Эверласт, в своё время вдребезги разругавшийся с бывшими «пэйновцами», подумал-подумал, да и решил, что зря он так. Таким образом, проект, освящённый такими именами, уже крепко встал на ноги – а главное, притягивал к себе всё новых и новых людей: где-то неподалёку уже сурово хмурил брови грозный B-Real из группы «Cypress Hill», а там уже подтягивался Снуп Догг, которого белым рэппером нельзя назвать даже после трёх бутылок водки, но в «La Coca Nostra» на это не смотрели — брали всех, способных держать оружие.
Этих замечательных людей можно понять: воссоединившийся «House of Pain» со свирепыми темами бурных девяностых и жёстким рок-звучанием, да ещё вобравший в свою орбиту нескольких очень самобытных андерграундных рэпперов – как же не поучаствовать в такой веселухе? И пусть в записи второго альбома Эверласт участия не принял – группа уже была настолько самодостаточной, что перенесла потерю ферзя без особого расстройства. Что в них самое интересное – они не остались в девяностых, а бережно перенесли их кусочек в наше время, и этот кусочек почему-то очень пахнет оружейной смазкой.
3 ноября, 20:00
Концертный зал Космонавт
Бронницкая, 24 (м. Технологический институт)
(812) 303-33-33
|
Карта
Маршруты
Где остановиться
Где поесть
Что купить
Как добраться
Погода
