Как и когда карты появились в Петербурге? Об этом до сих пор судачат исследователи и ученые. Одно неоспоримо – игра стала настолько популярной, что, не смотря на запреты, количество ее поклонников только увеличивалось.
Политика государства менялась свои взгляды на это занятие неоднократно. Например, согласно Соборному Уложению 1649 года игроков полагалось «бить кнутом и рубить пальцы». А в XIX-XX веках законы превратились в гуманные и лояльные. Церковь была более категоричной, всегда ратуя за полное искоренение азартных игр.
Печальное увлечение
История строжайшего запрета подтверждается и некоторыми фактами. В Музее пыток есть уникальный экспонат – большая карта на цепи. Согласно легенде, ее привязывали к любителю колоды и оставляли его у позорного столба. Прохожие сразу понимали причину наказания и с презрением относились к игроку.
Карты принесли много горя жителям Петербурга: закладывались имения, проигрывались состояния. Для востребования выигрыша создали даже институт «долговых ям». Самые известные места, где происходил возврат обязательств:
- Прачечный мост. На момент постройки его решетчатые окна служили вовсе не декоративными элементами. Они были атрибутом помещения, куда сажали должника. Беднягу закрывали в сырости, он умолял о пощаде или еде у прохожих. Стоило безжалостной Неве выйти из берегов – несчастный захлебывался. Такой способ просуществовал недолго – слишком уж ужасным оказался.
- Съезжий дом Коломенской части. Это был и пожарный домик, и путевая часть. Когда-то здесь действовала и долговая тюрьма. У ее стен выстраивались утром должники, горящие желанием отработать свои обязательства. «Нужда» – так в то время называли Калинкину площадь.
Прибыльный порок
Карточные игры выросли и начали выход из тени при Петре I. Он разрешил играть на кораблях и в армии. Дворянство, занятое другими проблемами, не имело ни сил, ни времени, ни финансовых возможностей для азартных удовольствий. Преемники позабыли благие замыслы Петра. Крепостное право усилилось, власти потакали праздному поведению высшего сословия, освобожденного от обязательной службы. Одним словом, не было помех для обустройства легкой жизни, тонувшей в развлечениях.
Во второй трети XVIII века карточные забавы вошли в моду сначала при дворе императрицы, а затем и у дворянства. Игра стала демонстративным элементом обеспеченности. К началу XIX века она уже была характерной чертой повседневного уклада, общепринятой нормой. Если кто-то не играл, его считали неотесанным чурбаном. Умение и везение в картах превратилось в правило хорошего тона, культурную традицию.
Удовольствие было недешевым. Власть пыталась уберечь дворянство от разрушительной страсти. Бесконечные постановления, распоряжения доказывали неотвратимость изменений в обществе.
Бороться с эпидемией было крайне сложно, и правительство перешло к снисходительным мерам. Картежников карали за мошенничество, содержание игорных домов или растрату казенных сумм. На факты просто посиделок с картонными прямоугольниками уже не обращали внимания.
Опасность скрывалась еще и в том, что бура, баккара или квинтич перешли рамки игры и стали символом высокого статуса, причастности к светской культуре. По-крупному, без привязки к кошельку – вот настоящие «дворянские вольности».
Однако среди дворян находились противники мотовства, безответственности и безрассудства по отношению к себе и обществу в целом. Это не мешало создавать в народном сознании образ любимца судьбы, который волею случая попадал в праздность и довольство благодаря крупной удаче. Деревенские жители старались приобщиться к элите, доставали заветные пачки тузов и шестерок, пытаясь освоить правила.
К счастью, со временем карты утратили мистический ореол и стали просто способом скоротать время. Развитие промышленности и отмена крепостного права сделало колоду доступной, нравы изменились, но современная массовая культура не отстает от прошлого. Школьники просаживают деньги родителей на автоматах, а домохозяйки приглашают друзей за покерный стол. Вряд ли они задумываются, что стремление поймать фортуну за хвост роднит их со щеголем позапрошлого столетия или елизаветинским помещиком.
|