Истоки и основные идеи лофт-проектов
|
Все новое… Первая мысль о превращении заброшенных зданий в культурные центры посетила легендарную голову Энди Уорхола. «Великий и ужасный» американский гений приобрел себе в 1963 году помещение производственного толка. Название «Фабрика» как нельзя лучше воплотило в себе основную идею массовости создаваемых там шедевров. Серебристые стены на 47-й улице Манхеттена посещали многие знаменитости, оставаясь позже на пленках маэстро.
Энди и Ленинград
С легкой руки Уорхола питерские актуалисты в 80-е узнали о креативном американце не понаслышке. Он решил сделать подарок молодым художникам, музыкантам и поэтам из далекого «дикого» Ленинграда. В качестве инструмента был выбран томатный суп «Кэмпбелл». Коробка с этим продуктом отправилась в Россию. Каждая баночка содержала автограф дарителя. Дальнейшая судьба презента неизвестна, а этикетки всплывали неоднократно на выставках и аукционах.
Эволюция талантливой задумки
Благодаря своей популярности, понятие лофт-проекта значительно видоизменилось со временем. Остались нетронутыми только общие черты, символизирующие простор и свободу пространства. И площадь не играет здесь особой роли. Главное – исключение перегородок и раздробленности.
Зонирование допустимо только цветом и фактурой. Например, чередовать кирпичные стены со стеклянными или оштукатуренными поверхностями. С задачей разделения помещения на части хорошо справляется и мебель – металлическая или деревянная.
Детали являются основной изюминкой лофт-стилистики. Занавески, шторы и тюль не имеют права заслонять свет широких окон. С наступлением темноты в свою роль входят навесные люстры. Встроенные светильники не в почете.
Сегодня лофт – модное веяние не только в классическом арт-понимании. Многие жилищные объекты получили этот статус согласно своей истории происхождения.
Безусловно, с коммерческой точки зрения легче снести старое и построить новое. Но реставрационные хлопоты повышают элитность объекта, добавляют престижа. Почему не придать ярких красок без малого памятникам архитектуры? Ведь брутальная структурность производства в современной интерпретации звучит особенно изящно.
|