Здание городской думы

«Что же вам здесь не нравится?» - плачет зодчий над творением своим – измененным и достроенным двумя этажами зданием Городской думы столицы.

Это сюжет одного из многих мифов Северной Венеции, который связан с судьбой архитектуры городской ратуши, что расположена на Невском. Архитектор этот – зодчий периода модерна Александр Кенель, который получил настолько явное неодобрение горожан по поводу им произведенной достройки здания, что, как говорит легенда, даже после своей смерти приходил сюда и, бродя по башне, отчаянно вздыхал. Впрочем, известно, что Кенель еще при жизни болезненно воспринял народное возмущение….

В чем вопрос или как изменилось здание Городской думы?

Историю постройки петербургской ратуши мы расскажем ниже, пока же позволим себе заступиться за А.Кенеля, поскольку свою гармоничную стилевую симметрию здание думы потеряло не при Кенеле (1913\14), а раньше в   1847году  при перестройке его архитектором  Н.Ефимовым. Да и этот зодчий затерял всю эту архитектурную метаморфозу не по своей воле – таков был августейший указ!

Таким образом, по велению Николая I существовавшая прежде городская дума, здание которой было выстроено в абсолютной симметрии с перпендикулярно к ней расположенным зданием Серебряных рядом на Невском и башней, которая была поставлена посредине их на углу проспекта – перестала быть стилистически и композиционно связанной с ними.

Теперь и об истории здания

Само ведомство, которое бы отвечало за торговую жизнь и управление ею в новой столице, учреждает еще Петр в 1710-х гг. Первую ратушу, таким образом, естественно располагают на главной в тот период городской площади – Троицкой. И занимается она в большей части делами торговыми…

К середине 18 века петербургское купечество «матереет», т.е. становится влиятельным, крупным и богатым и просит уже Анну Иоанновну о разрешении возведения своего гильдейского (т.е. принадлежащего купеческой гильдии, почти «профсоюзного») дома в камне.

В 1752 такое разрешение купцы получают, им выделяют место рядом с Гостинкой (новый торговый центр столицы!), и  к концу 1754 года гильдейский дом готов. Он соседствует с торговыми Серебряными рядами, которые выходят своими 14 лавками на Невский. В этом купеческом доме «профсоюзов»  стали проводить свои заседания старосты гильдии, которые избирались купцами для решения текущих «коммерческих вопросов». 

Однако в 1783 году деревянные Серебряные ряды уничтожает пожар, и по высочайшему указу императорский зодчий Дж.Кваренги возводит там новое каменное здание. Этот архитектурный шедевр полностью сохранился и ныне. Более того, это классическое здание с открытой аркадой на нижнем этаже и положило стилевое и композиционное начало для следующего развития и здания городской думы (на тот момент гильдейского дома для купцов). Почему? А потому что далее случается следующее.

Самая просвещенная императрица – Екатерина Великая в 1785 году вводит в стране европейское «новшество» - городское самоуправление. В действие приводится Жалованная грамота как городу, так и сословиям. По отношению к столице от городской управы теперь требовалось обеспечить:

• ее жителям пособие для прокорма,
• а городу – порядок и защиту

Новую выборную думу Петербурга императрица помещает в здание купеческой гильдии в 1786году.

Впрочем, купцов оттуда никто не выгоняет, там определены места сразу для нескольких функций:

• Общих собраний, в том числе и шестигласной (т.е. выборной от 6 сословий) думы
• Для купцов  - по трем гильдиям
• Для ремесленников
• Для выборов
• Для общественного аукциона

Таким образом, в гильдейском доме в этот период «власть и бизнес» еще мирно сосуществуют…

И ратуша не такая как у всех

Закончилось правление Екатерины, закончилось и эта «идиллия». Павел в 1799 своим указом передает гильдейский дом купцов в полное городское  управление и велит устроить в нем настоящий европейский, точнее, немецкий ратгауз. Это тоже городская управа, но с немецким названием. Власть ширится, и вскоре обнаруживается, что здание гильдии становится ей тесно. Павел строг – новое здание для городской думы возводить не будем, надо прежнее просто расширить. И обязательно следует возвести башню, как у всех, сигнальную и поставить ее на крыше и ближе к Невскому. И не просто сигнальную, а так чтоб всем своим видом соответствовала великолепию всей столицы!

В тот же год начинают работы. Руководит ими Джакомо Феррари (Яков Яковлевич, как его перекрестили петербуржцы). К слову, это был не новый зодчий на просторах Невы. Архитектор до переезда в России трудился в Парме, а затем под покровительством и по протекции Дж.Кваренги не просто перебирается в Петербург, но и работает с ним над дворцом в Царском Селе.  Так как Кваренги возводил Серебряные ряды, то и «соседний заказ» ему удалось передоверить своему протеже.

Перестройка здания была окончена в 1804 году уже при следующем императоре – Александре I. Следуя указу, проект «великолепной» городской башни Феррари разрабатывает в стиле итальянской кампанилы, т.е. колокольни. Такие сооружения в Италии были, как правило, с квадратным основанием, реже круглым. Для Петербурга Яков Яковлевич предлагает пятигранное «сечение». Интересно, что в свое время итальянские кампанилы-колокольни «позаимствовали» свой внешний вид у городских башен средних веков, и вот теперь обратное движение – от колокольни снова к городской башне.  

Такие башни в Европе были неизменным «атрибутом» всех городских управ. Но там они всегда располагались по центру  над зданием самой ратуши. А вот в Северной столице такую башню сознательно сместили к краю строения, выведя ее фактически на красную линию самого главного проспекта – Невского.

Больше того, поскольку при перестройке гильдейского дома Феррари руководствовался принципом гармонии и творческой интуицией, то и внешний вид преображенной им городской думы повторял стилистические решения фасада Серебряных рядов, которые непосредственно соседствовали с ним. А расположение башни оказалось к тому же еще и важным архитекторским решением – она предстала геометрическим центром этой симметричной композиции.

Теперь, как и тогда, башня здания городской думы  - это значимый вертикальный акцент всей невской перспективы столицы и ее изящное и гармоничное украшение.

Петербургские куранты (опять идут!)

Еще один важный атрибут ратуш крупных городов – часы.  Точной информации о том, что за часы были на петербургской ратуше изначально – нет. Но они там были и по подсчетам проработали на башне около 80 лет. Это подтверждается в переписке городского головы (градоначальника), когда он – Ф.Трепов – предлагает думе обустроить ночную подсветку этих часов. Разумеется, ничего подобного в столице еще не было, поэтому и думали депутаты над этим вопросом целых 10 лет.

Когда в 1880х решение таки приняли, выяснилось, что и сами часы уже не соответствуют. Тогда управа выделяет 3.5 тыс. рублей на приобретение уже нового механизма, у которого будут по два циферблата – матовых стеклянных и металлических, а также устройство их освещения.   Для часовой «модернизации» приглашают мастера Ф.Винтера и заключают с ним жесткий договор – оплата после всех дел, штраф за отставания (допускалось не более 2 минут за месяц, больше – штраф!) и обязанности заводить механизм (отдельная оплата – 50руб в год).

Так вот часы Винтера прослужили до 2007, только тогда их механизм бесповоротно пришел в негодность! Более 120 лет система работала на механике, а после 2007 – ее перевели на электропривод. Конечно, часы на городской ратуше несколько раз ремонтировали, но эти работы проводили уже в 21 веке в 1967, 1989, 1994 гг. А в годы социальной неразберихи-перестройки легендарные часы даже замолчали, кто-то ушлый в нетрезвом виде открутил там гайку…

Но вернемся в историю. Почти сразу же часы Винтера соединяют с колоколами, и Северная столица получает свои куранты, которые должны будут бить каждый 15 мин.

С 2007 года по 2014 куранты также молчали, их механизм, переведенный на электрический привод, восстановили на очередной юбилей Сбербанка, чье ведомство и поселилось в здании Городской думы. С тех пор Невский снова оглашают куранты каждые четверть часа, а часы опять заводят вручную (еженедельно), поднимая три массивные гири и совершая 760 оборотов.

Сам механизм часов Винтера становится музейным экспонатом, причем, теперь в башне расположен и музей!

Разрушая гармонию…

Всего лишь 42 года простояла эта удивительная по красоте и симметрии композиция классического стиля на углу Невского – Серебряные ряды и здание Городской думы с башней.

Уже в середине 40-х гг. 19 века ратушу снова перестраивают, и снова по государственной необходимости. Новый император Николай I решает провести новую реформу городских управ. В здании думы возникает потребность в больших залах для больших заседаний (власть растет, депутатский корпус увеличивается). К тому же появляются претензии к эстетике самого здания -  его архитектура отчего-то признается «устаревшей». Работы поручают тому самому Н.Ефимову, который и нарушает симметрию, увеличивая и высоту здания, и меняя контуры окон, и достраивая 4 этаж над средней частью ратуши. Изменения касаются и внутренних отделок.

А уже в 1913\14 гг. в Петербурге «гуляет» вихрь модерна, и архитектор Кенель достраивает над видоизмененной ратушей полностью 4 и 5 этажи.  Историки говорят, что горожане не были в восторге от этих «экспериментов с формой», поэтому, дескать, и плачет отчаявшийся творец в городском фольклоре над делом рук своих…

От гильдейского дома до пожарной каланчи, телеграфа, лектория, ревкома и банка с филармонией

К слову, башня по велению Павла I возводилась не просто как архитектурная доминанта или дань европейской традиции. У нее было на тот момент и строгое функциональное назначение  – сигнальное сооружение для пожарных. Там проводилось постоянное дежурство  10х человек на случай городских пожаров, а в 1835 году на башне сооружают еще и  конструкцию пожарных шаров, которые поднимались в ситуациях возгораний в столице. Эта конструкция помещается на отдельный специально достроенный ярус башни и становится городским оповещателем о бедствиях, в том числе и наводнений.

Через пару лет к этой функции городской башни успешно добавляется еще одна – она превращается в «звено» телеграфа. Тогда такая связь была оптической (т.е. передавалась не электрическим сигналом, а посредством оптики зеркал). Так вот башня была в числе 149 подобных станций, осуществлявших телеграфное сообщение между Зимним, Кронштадтом, Царским Селом, Гатчиной и дальше – Варшавой. Как говорят историки, такие «оптические» сообщения могли доходить из Польши к нам за 15 мин. 

Но техника не стояла на месте, и оптический телеграф на башне в 1854 году сменяют электрическим.  В эти же годы из простой сигнальной башня делается настоящей пожарной каланчой, и пробудет в этом статусе до 20-х гг. 21 века.

Залы самой думы в 19 веке используют под лекторий или концерты, кстати, здесь и выступали с чтениями наши великие авторы-петербуржцы – Достоевский, Есенин, Блок.

В день переворота 1917 года в Александровском зале городской думы формируют комитет спасения революции, а уже в декабре того года проводят съезд крестьянских депутатов. Настоящая городская дума распускается большевиками в ноябре. И в этом здании поселяют Комиссариат горхозяйства.

Постепенно новая городская управа перебирается из ратуши в Смольный, освободив помещения для:
В 20е годы - Экспериментального театра
В 30е – Академии потребкооперации
А затем и техникума, и даже касс железной дороги.
Все эти «постояльцы» и их перемещения поспособствовали разрушению большинства интерьеров, уничтожению артефактов.

Удивительно, но и до этих революционных метаморфоз, еще в 1906 году поднимался вопрос о снесении вообще этого сооружения за «ненадобностью»  и для высвобождения места в центре столицы. Даже составляли смету на слом «думской каланчи». Тогда отстояли. Впрочем, что не свершилось в начале века, почти реализовалось в его конце. В период хаоса перестройки здание городской думы и башни особо не охранялось, не отапливалось и регулярно разрушалось освободившимися от очередного, на этот раз «коммунистического гнета», вандалами. Пострадали тогда перила, зеркала, двери и даже парадное крыльцо…

С 2003 года здание городской думы, башню и куранты начали восстанавливать.  Сегодня в нем помещается детская филармония и ведомство Сбербанка страны.

Однако горсовет планирует также вернуть в эти стены концертно-выставочную деятельность, как это было в 19 веке. Для летнего периода, причем, предусматривается круглосуточная открытость помещения – ночью будет играть орган, а днем – симфоническая музыка. Этим озадачился директор музея-памятника «Исаакиевский собор»  Н.Буров. Так собираются создать альтернативу петербургским ночным клубам. К тому же площадка будет снабжена интернетом, библиотекой, кофейней. Вопрос решается…

Такой была история судьбы уникального здания с башней в самом центре Петербурга, истории, которая, впрочем, не окончена, и которая, мы надеемся, уже не будет трагической или разрушительной и «плакать» над этим зданием городской думы будет в веках только лишь несчастный модернист-архитектор… Да и то – в легендах…