«Я в Петербурге. Зачем я в Петербурге? по какому случаю? - этого вопроса, по врожденной провинциалам неосмотрительности, я ни разу не задал себе, покидая наш постылый губернский город. Мы, провинциалы, устремляемся в Петербург как-то инстинктивно...» - утверждает один из литературных персонажей М.Е. Салтыкова-Щедрина. – «...Что разрешить? на что пролить свет? - этого ни один провинциал никогда не пробует себе уяснить, а просто-напросто, бессознательною уверенностью твердит себе: вот ужо, съезжу в Петербург, и тогда... Что тогда?» - это строками начинается «Дневник провинциала в Петербурге».
Хотя многие из ранних произведений Салтыкова-Щедрина и носят автобиографический характер, не стоит полностью отождествлять впервые прибывшего в столицу в 1844 году восемнадцатилетнего юношу с вышеупомянутым персонажем. Разумеется, какие-то надежды и мечты юный Михаил связывал с этим городом, но их никак нельзя назвать приземленными, а уж с провинциальным налетом и подавно было покончено. Ведь недаром за плечами будущего писателя было шесть лет учебы в знаменитом Царскосельском лицее, куда он еще десятилетним мальчиком был переведен из Московского дворянского института за отличные успехи в учебе. Лицей, однако, он окончил лишь семнадцатым по счету из двадцати двух учеников, но вовсе не из-за плохой успеваемости, а по причине писания «неблагонадежных стихов», коими баловался. В Лицее еще живы были воспоминания о его самом знаменитом ученике, Александре Пушкине, и по традиции на каждом курсе имелся свой стихотворец. Среди своих сверстников таковым был негласно избран Михаил Салтыков (приставка Щедрин появится позже, когда станет его литературным псевдонимом). Стихи были слабоваты, это признавал и их автор, но отличались искренностью и меланхоличностью, свойственной юным романтикам.
Чем же встретил Петербург Михаила Евграфовича, когда тот поступил на службу в канцелярию Военного министерства? «...Везде долг, везде принуждение, везде скука и ложь...» — такую характеристику дал он чиновничьему бюрократическому Петербургу. Рутина и крючкотворство мало привлекали талантливого и деятельного молодого человека. Ему больше по душе были собрания свободомыслящих литераторов, философов и ученых, которые проходили по пятницам в кружке Петрашевского.
Карьера юного чиновника пошла в гору – в 1846 году он удостоился места помощника секретаря. К этому периоду относятся и первые публикации произведений Салтыкова-Щедрина – в 1847 году вышла повесть "Противоречия", а в 1848 году – следующая - «Запутанное дело». Увлечение социалистическими и утопическими теориями, а также творчеством таких столпов русской литературы, как Гоголь и Достоевский, нашло свое отражение в этих повестях. «Россия, — так размышляет герой «Запутанного дела», — государство обширное, обильное и богатое; да человек-то глуп, мрёт себе с голоду в обильном государстве». Вполне «невинные» обывательские размышления, но вкупе с недавними событиями во Франции (Февральской революцией) они решили исход дела и определили судьбу автора на несколько последующих лет. В апреле 1848 года Салтыков-Щедрин был отправлен в ссылку – в Вятку, где провел восемь долгих лет, впрочем, весьма плодотворных, как для собственной карьеры, так и для последующих литературных трудов, изредка выезжая по долгу службы. Официальный повод для ссылки звучал следующим образом: за «...вредный образ мыслей и пагубное стремление к распространению идей, протрясших уже всю Западную Европу...».
В Вятке Михаил Евграфович получил должность советника в губернском правлении и возможность воочию увидеть весь тот провинциальный мелкопоместный и чиновный мир, который еще недавно мечтал преобразовать. Итак, с утопиями и юношескими идеалами было покончено, и писатель волею судеб сделался сатириком. Застоявшееся уездное болото, погрязший в нищете безграмотный народ, взяточники и бюрократы среди чиновников любого ранга, бесящееся от безделья и вседозволенности мелкопоместное дворянство – такой предстала тихая и спокойная провинциальная жизнь перед изумленным писателем, еще совсем недавно в кругу передовой молодежи и лучших умов Петербурга выдвигавшего смелые планы по преобразованию России. "Рано или поздно народ разобьет это прокрустово ложе, которое лишь бесполезно мучило его", - писал тогда Салтыков. Но, будучи не только выдающимся мыслителем, но и человеком дела, Михаил Евграфович продвигался по службе, преодолел несколько ступеней: от мелкого чиновника до правителя губернаторской канцелярии. Результатом продолжительных поездок по губернии, командировок и различных следствий стал богатый материал, ставший основой для «Губернских очерков». Тоску он разгонял переводами французских трудов и составлением «Краткой истории России» для сестер Болтиных, одна из которых, Елизавета Аполлоновна, вскоре стала его женой.
Остались свидетельства искреннего рвения Михаила Евграфовича, которое он проявлял по долгу службы, чувствуя себя полезным русскому народу. Им было выявлено немало злоупотреблений при расследовании дела о созыве ополчения, сохранилась также записка об устройстве городских и земских полиций, в которой подчеркивались недостатки существующих порядков.
В 1855 году, после смерти Николая I, Салтыкову-Щедрину было высочайше разрешено покинуть Вятку и "проживать где пожелает" и писатель вернулся в Петербург, где и продолжил прерванную ссылкой литературную деятельность. Тогда были написаны и изданы «Губернские очерки», принесшие писателю общероссийскую известность и славу «наследника Гоголя». Однако Николай Евграфович продолжает трудиться на благо Родины не только с пером в руках: в 1856 — 1858 годах он был чиновником особых поручений в Министерстве внутренних дел, где велась главная работа по подготовке крестьянской реформы. Об этом времени сам писатель вспоминал с неизменным юмором: всем «чего-то хотелось: не то конституции, не то севрюжины с хреном, не то кого-нибудь ободрать».
Два последующих года Салтыков-Щедрин осуществлял бурную деятельность на посту сначала рязанского, а затем и тверского вице-губернатора: увольнял взяточников и привечал людей молодых, честных и способных.
В 1862 году писатель вышел в отставку и вновь приехал в Петербург, где по просьбе Некрасова стал одним из редакторов журнала «Современник». Через два года ему пришлось оставить редакторскую деятельность и вновь заняться делами служебными, за последующие четыре года Салтыков-Щедрин побывал управляющим Казенной палатой в Пензе, Туле и Рязани и везде активно боролся с казнокрадством, бюрократией и взяточничеством. Дело кончилось отставкой, в 1868 году этот "беспокойный человек" был окончательно уволен указом императора Александра II в чине действительного статского советника как "чиновник, проникнутый идеями, не согласными с видами государственной пользы". Жаловались царю на радикального чиновника все губернаторы, а также шефы местных жандармерий. Вот так благие намерения истинного патриота оказались неуместными, и это не могло не огорчать деятельного по природе Николая Евграфовича, который говорил: «люблю Россию до боли сердечной и даже не могу помыслить себя где-либо, кроме России".
В 1868 году писатель вновь в Петербурге, он опять редактор, на этот раз - журнала «Отечественные записки» вместе с Некрасовым. В эти и последующие годы создаются лучшие произведения Салтыкова-Щедрина - «История одного города» (1869 год), «Господа Головлевы» (1880 год), «Пошехонские рассказы» (1883 год) и множество других. После закрытия "Отечественных Записок" (1884 год) писатель печатался в либеральном "Вестнике Европы". Запрет журнала сказался на здоровье писателя, однако он продолжал творить. Знаменитые "Сказки", изданные в 1887 году, вошли в Золотой фонд мировой сатиры, а последним произведением писателя стала "Пошехонская старина". Незадолго до смерти Салтыков-Щедрин начал писать еще одну повесть, «Забытые слова», но завершить начатое так и не смог. 28 апреля 1889 года писатель скончался и был погребен на Волковом кладбище, рядом с Тургеневым.
Больше всего на свете Николай Евграфович любил родину и литературу. Он завещал своему сыну в прощальном послании: «Паче всего люби родную литературу и звание литератора предпочитай всякому другому». И он действительно с гордостью нес звание литератора, своим хлестким юмором бичуя все несовершенства и карикатурные уродства жизни в российской глубинке, да и повсюду в стране, которые не требовалось приукрашивать – они сами так и просились быть запечатленными на бумаге. Не все относились к писателю однозначно, одни считали его "диагностом общественных зол и недугов", как Сеченов, другие говорили, что он - «матерый волк, напился русской крови и сытым отвалился в могилу".
Но недаром творчество Салтыкова-Щедрина ставят в один ряд с Гоголем и Достоевским, Свифтом и Рабле. Разве не злободневны и не актуальны фразы «Когда начинают часто говорить о патриотизме, значит - опять что-то украли!» или «Благонадежность - это клеймо, для приобретения которого необходимо сделать какую-нибудь пакость». А разве эти строки «…Все притворялись, что у них есть нечто в кармане, и ни один даже не пытался притвориться, что у него есть нечто в голове…» - не шедевр, вполне применимый к некоторым нашим современникам? Да ради одних подобных фраз стоит еще раз перечитать повести Салтыкова-Щедрина! Впрочем, несомненно, что каждый найдет для себя еще немало нового и полезного в его произведениях.
|
Карта
Маршруты
Где остановиться
Где поесть
Что купить
Как добраться
Погода
