Никольский морской собор

Никольский собор – это удивительный петербургский  храм,  который

• никогда не закрывался, т.е. постоянно действующий,
• был дважды освященный, причем сразу двумя императрицами  (при Елизавете Петровне  - 1760 и при Екатерине II  - в 1762, тогда же ставший собором, а не просто церковью)
• имеет, соответственно, два престольных праздника – день памяти Николая Угодника и Богоявление Христова (это иногда акцентируется в его названии как Николо-Богоявленского Морского собора)
• был кафедральным (т.е. «главным») целых полвека с  1941 по 1999гг

Это величественный и красивейший архитектурный шедевр Северной столицы эпохи русского барокко, который горожане по-домашнему именуют «Николой Мокрым» или «Николой Морским».

Никольский храм изначально задуман именно как собор российского флота. Имеется в виду, что здесь принято и поминать погибших в море (ведь у таких моряков нет своих могил, а тут можно почтить память их всех), и получать благословение перед новым походом в море, и служить богослужение по спуску или закладке нового корабля. В этом храме был и освящен Андреевский флаг, который в прошлом веке вернулся российскому флоту.

От деревянной церквушки к  собору русского барокко

Разумеется, причиной сооружения Никольского собора стали текущие «религиозные нужды» горожан. В этом районе столицы поселились и жили «петровы корабелы»: мастера-строители его первых суден и первые морские «чиновники», служащие при Адмиралтействе. Позже тут же стали появляться и казарменные строения, в которых расквартировывался лейб-гвардии морской экипаж. Вот для них на  Морском полковом двору и был сооружен первый деревянный храм, который посвятили Николаю Чудотворцу, как покровителю всех корабелов и моряков. Известно также, что греческими купцами в то время была привезена из Византии икона Святого Угодника, которая и сегодня считается главной среди святынь собора.

Немного из общей панорамы церковной жизни времен Елизаветы

По свидетельствам историков, самих церквей в правление этой государыни в столице было немного. Да и все они были привычно-невзрачные, низкие, душные, а во время службы становились еще и тесными, и наполненными угаром. (Известно, что дьячки не брезговали поддельным воском и просто смолой, из-за которых и образовывался такой угарный дым). Состояние церквушек, да и самих священников было скорее бедным, нежели отличалось роскошью. Так, по «тарифам» молебен «стоил» 3 коп., всенощная – 10 коп., исповедь – 1 коп. И то – если батюшка не отличался требуемой строгостью к пастве, в противном случае, он мог сидеть и вовсе нищим.

Сами церквушки, как правило, сколачивались кое-как, были сырыми и холодными. Объяснялось это и скверным состоянием госказны, и недобросовестностью самих строителей. Последние предпочитали найти для себя более «солидные» заказы.
Торжественность и величие богослужения было в то время только в придворной церкви императрицы… Известно, что для праздничных служб сюда выписывались самые лучшие (громкогласные и чистоголосые) дьяки.

Как бы там ни было, но и Никольская церковь не «выдержала испытаний» - ветра, питерские дожди и все упомянутые выше причины привели к протеканию крыши, порче красок и началу разрушения храма. Судьба постройки оказалась в руках князя Голицына, на тот момент президента Адмиралтейств-коллегии – высшего управляющего органа по всем морским ведомствам. Михаил Михайлович обращается к государыне с прошением – соорудить в этом месте каменный собор, который будет достоин статуса главного храма нового флота России.

Как начинался Никольский собор…

Елизавета поддерживает просьбу князя и велит начать построение такой церкви, но – с условием – она должна быть подобна храму Успения в Астрахани. Тут дело объясняет одна легенда; якобы, во время своего пребывания в том городе сам Петр I был очарован астраханским городским собором. Причем, очарован настолько, что решил возвести такой же и в Северной столице.

Однако судьба императора не позволила ему реализовать эту идею, Петр скончался. Так вот, его дочь – Елизавета - желает исправить такое положение дел и исполнить мечту императора-батюшки. Поручается все  зодчему Савве Ивановичу Чевакинскому. Доля этого архитектора также удивительна. Он - из деревни Вешки, что под Торжком, достигнув юности, уезжает в Москву для изучения математических и навигационных наук. Но затем, бросив их, перебирается в Питер, поступив учеником в мастерскую Колобова, бывшего в ту пору главным архитектором Адмиралтейства.  Чевакинский отдает потом этому городу свыше 35 лет плодотворной жизни, возводит много дворцов и храмов. Но! Умирает в нищете, забытый столичным ведомством Адмиралтейств-коллегией – ему перестают платить пенсию, нам даже неизвестно время его смерти…
Опять наводнения…

Савва Иванович заканчивает проект «точной копии» храма из Астрахани в 1752 году. Но тут, очевидно, вмешивается сам Божий промысел, которому, вероятно, не был нужен такой архитектурный «плагиат» в российской столице. Случается ряд наводнений и место, выбранное для этой постройки, становится «непригодным» - оно затоплено. Проект нуждается в «модернизации» (от угроз грядущих подтоплений) и доработке. В течение нескольких месяцев Чевакинский работает над увеличением ширины и высоты собора и фактически создает новый храм! Теперь этот собор становится полноценным «конкурентом» другому шедевру елизаветинского барокко - расстреллиевскому Воскресенскому храму.

Какое оно - русское барокко - Никольского собора?

Этот «елизаветинский» стиль зодчества связан у нас, конечно, в основном, с именем Растрелли. И имеет такое русское барокко свои «местные» (большей частью, московские черты строительства). Разумеется, в первую очередь, они относятся к интерьерам и их отделке.  Но и в сравнении общих архитектурных признаков с европейским стилем, русское барокко избежало его изнеженности и грациозности рококо.

Российская архитектура периода Елизаветы откровенно празднична, мощна, зрелищна и торжественна. Таковы дворцы Растрелли, таков и собор Николы «Мокрого».  Русским это стиль стали называть, в том числе, и из-за возврата в нем к  традиционному пятиглавию  - православной тенденции русских храмов. Это произошло по указу императрицы, и Никольский собор отчетливо воплощает эти старорусские приемы. 

В своем плане этот собор – это равноконечный крест, плюс промежуточные выступы с боковыми главами, которые сходны по размерам с основным куполом. Это придает зданию храма монументальность и широту. В Никольском соборе нет зрительной устремленности ввысь, а полновесный объем храма Чевакинский подчеркивает установкой пучка трёхчетвертных колонн  (точнее, средней из них) в самый угол, что отличает его от решений Растрелли и приближает к обычаю русского зодчества.

Также  в новом проекте Никольской церкви воплощена и названная выше «модернизация» собора  - под условия северного климата. А именно: это двухэтажность сооружения, когда имеется нижняя часть (она отапливается и используется зимой) и верхняя – она же летняя. В этом соборе между этими двумя церквями существует резкий контраст, поскольку нижняя – это низкое и затемненное пространство, а верхняя – открытая, объемная, светлая и устремленная вверх. Даже главный иконостас (мастер-резчик – И.Ф.Канаев) воплощён как колоннада, что увита гирляндами. (Интерьер храма в свое время даже попадет в сюжет художественной работы 1877 года «Перед исповедью», художника А.Корзухина).

Собор строился в 1753-62гг. , рядом с ним стоит в чем-то повторяющая его облик колокольня. Интересно, что и  в решении колокольни   присутствует своя, но уже петербургская традиция – легкий шпиль, как напоминание о ранних традициях сооружений столицы.

К тому же,  именно этот легкий и изящный абрис силуэта колокольни над гранитом набережной теперь узнаваемый лирический пейзаж столичного облика. Удивительно, но изначально Никольской собор и его колокольня возводились на абсолютно открытой местности, а вот Крюковым каналом и садом они «обросли»  уже позже.

Сокровищница Никольского храма

С появления в нем иконы Святого Николая началась традиция дарения собору уникальных образов. Императрица Екатерина Великая при «вторичном» освящении собора принесла сюда 10 икон с золотыми окладами – они знаменовали собой победы отечественного флота. П.Чайковский в свое время подарит Никольскому собору икону Петра апостола, а А.Ахматова – образ Анны-пророчицы.

Здесь же хранятся мощи архиепископа Черниговского – святителя Феодосия, а на стенах расположены доски с выбитыми там именами погибших моряков в разные периоды нашей истории. Во дворе собора – также памятный обелиск памяти российским морякам.

После страшной войны и блокады в этот храм Северной столицы будет привезен еще и медальон с частицей мощей самого Николая Угодника, ставший уникальной святыней собора.

Отдельная страница жизни Никольского храма  - это его непрекращающаяся работа в дни той ужасной войны. Именно в 1941 этот собор становится кафедральным, сюда переезжает тогдашний митрополит Алексий, ставший позже Патриархом. Священник ежедневно проводит богослужения, сюда приходят обездоленные войной петербуржцы, которые молятся Святому Николаю о скорой победе, о своих родных, о своей стране…

И победа пришла, храм выстоял и в Санкт-Петербурге сохранился один из самых удивительных романтических видов городской панорамы – Николо-Богоявленский собор – главный храм нашего ВМФ, который  вместе с нашей страной давно бережет Святой Николай.