Огонь – та стихия, которая много и часто меняла и облик С.-Петербурга, и его устройство, и его жителей.
На заре своего обустройства молодая столица подвергалась огненному удару постоянно, но все пожары в то время были не очень опустошительными и приносили мало жертв. Объяснение тому очень простое – все постройки хоть и были деревянными, но, как правило, они были небольшими, невысокими. Все «технические» строения - службы, склады, амбары и торговые здания строились на расстоянии от жилья. Когда начиналась беда, то, по свидетельствам очевидцев, хватало лишь сломать ближайшие постройки, и движение огня было остановлено.
Позже с увеличением народонаселения дома стали ставить поближе друг к другу, они становились сплошными, вырастали до двух этажей и обрастали своими деревянными пристройками. Тушить пожары в таких «жилых ансамблях» было уже сложнее.
Из истории города известен и первый большой пожар, датируемый 1710 годом. Тогда всего за один час сгорел весь Гостиный двор, который состоял из нескольких сотен деревянных лавок. Тогда Гостинка размещалась на Троицкой площади. Известно, что все купцы-владельцы понесли в тот раз крупнейшие убытки. Интересно, что многие товары не успели сгореть, но были расхищены «под шумок» из пылающих лавок. Всего было определено 12 грабителей, четверо из них были публично казнены: их повесили на четырех углах по всему периметру сгоревшего строения.
После случившегося власти организовали ночные караулы и склады водоливных труб для «быстрого реагирования». Также был введен отряд барабанщиков, который во время напасти обходил соседние улицы, оповещая народ о беде.
Второй большой пожар приходится уже на 1727 год. В центре стихии снова оказались торговые здания – магазины, стоящие на самом берегу Невы. Пламя уничтожило несколько смежных строений, а затем перекинулось на речные барки. Всего у причалов стояло тогда 32 судна, груженные товаром на три с лишним миллиона рублей. Все они были уничтожены. В этом случае жертвами стали около пяти сотен человек. Известно, что сам молодой император принимал активное участие в тушении этого пожара. Петр II, по свидетельствам очевидцев, лично бросался «во все опасности». На следующий день пострадавшие получили от государя компенсацию, общая сумма которой покрывала треть всех убытков.
В 1736 году огромный пожар случился по вине человека, точнее, по неосторожности слуг персидского посла Ахмед-хана, жившего в доме на Мойке возле Зеленого (Полицейского) моста. Так вот эти слуги просто курили во дворе, но искра попала на лежащее рядом сено, и через полчаса горело уже все здание. Дальше огонь перекинулся на соседние дома, и в течение 8 часов пылала часть зданий от церкви Вознесения до этого самого Зеленого моста.
Однако в жизни молодой столицы случались пожары и по прямой вине человека, а именно из-за поджогов.
Историки говорят, что со смертью Петра I Петербург быстро стал приходить в запустение, особенно его василеостровская часть. Тогда многие здания, большей частью казенные, бросались недостроенными, стояли без крыш и окон. Известно, что Петр II собирался бросить отцово детище и перенести столицу обратно в Москву, оставив на Неве лишь 40 тыс. войска и Адмиралтейство. Однако судьба решила все по-иному, и в 1729 году российское правительство вынуждено было пойти на жесткие меры – указом было велено насильно заселять земли Петербурга. В качестве поголовного налога в столицу возвращались купцы, ремесленники, весь рабочий люд с семьями. За неповиновение – грозила ссылка на каторгу и конфискация всего имущества.
Историки пишут, что такие строгие меры особенно ни к чему не привели, народ сильно тяготился жизнью в этих местах. И более того – такие действия властей привели к тому, что в столице организовались даже шайки поджигателей, которые сумели навести много ужаса и паники на всех жителей.
От рук таких «непокорных» в 1737 году в Петербурге случился новый большой пожар. Тогда пламя возникло сразу в двух местах и огромная часть города – от самого истока Мойки и до Зеленого моста - была превращена в пепелище. В тот раз сгорело в огне больше тысячи домов и несколько сотен людей. Чуть позже в том же году снова выгорела часть города от Крюкова канала до церкви Вознесения. Дознанием была определена причина – поджоги. Более того, 6 июня рядом с дворцом Елизаветы Петровны в соседнем доме на крыше был найден горшок с легковоспламеняющимися веществами.
Интересна мера правительства на такое действие поджигателей. Для определения лиц, участвовавших в нем, весь город был поделен на несколько частей, затем в каждой части была произведена обязательная и тщательная перепись всех жителей. В течение трех дней злоумышленники были найдены и публично сожжены на «месте преступления», а всем погорельцам бесплатно выделены конфискованные или казенные дома для проживания.
Кроме того, именно пожары 1737 года привели к тому, что в С.-Петербурге образовалось административное разделение города на пять районов и впервые официально были определены названия самих петербургских улиц.
В 1739 году в Петербурге снова горели барки, груженные хлебом, маслом, пенькой и рыбой. В том пожаре погиб и сам виновник-поджигатель, который принес на судно горящую лучину. Кроме него, погибли и мирные горожане. В 1748 году для борьбы с огненной стихией указом властей была предписана гвардейская охрана дворцов от поджога. Известно, что в этом году пожары захватили не только северную столицу, но и Москву. Тогда в течение 16 дней (с 10 по 26 мая) поджигатели организовали целый «огненный террор» двух городов, который навел на всех горожан жуткий ужас и внес в их души панику. Например, Нащокин писал тогда, что все были просто вынуждены уезжать из своих домов в чисто поле. После случившегося полиции было предписано ломать на больших улицах все «деревянные крыльца и мелкие пристройки из бревен», а владельцев понуждать строить взамен каменные.
Пожары столицы в 1761-1763 гг. также способствовали развитию противопожарной безопасности города. Екатерина вводит поощрения для тех, кто первым приходит на тушение, устанавливается «умеренная цена» на стройматериалы, определяются нормативы казенных строительных работ, а также выходит распоряжение для всех русских и иностранных купцов – строить свои магазины во всех кварталах столицы. Последнее делалось для того, чтобы предупредить значительные убытки от пожаров, если вся торговля будет сконцентрирована в одном месте. Известно, что Екатерина была даже какое-то время против строящегося тогда нового Гостиного двора.
Надо сказать, что императрица почти всегда присутствовала лично на всех крупных пожарах, наблюдая за работой тушения, а ее гвардейские офицеры – Потемкин, Орлов, князь Репнин - принимали в этой борьбе с огнем самое решительной участие.
Молодая столица горела в то время не только от поджогов или неосторожности. В 1796 году случился крупный пожар из-за ударов молний. В мае месяце такой пожар вспыхнул на Васильевском острове, и в Гавани, и в самом Эрмитаже. Императрица рассказывала об этом происшествии в своем письме к Гримму. С ее слов, все случилось неожиданно, собралась гроза, и молния ударила вначале в сараи, где были собраны галеры. Все судна и канонерские шлюпки сгорели дотла. Екатерина описывает свои ощущения так: «гавань очистилась.. старый хлам сгорел, и Бог с ним! Все необходимое будет выстроено уже в это лето».
Однако на следующий день молния попала в одну из труб самого Эрмитажа и расколола ее между бильярдной и библиотекой. Тогда самого огня не было, но дым пошел очень сильный. Известно, что горожане сбежались на это событие в многочисленных толпах и оставались возле дворца почти 8 часов до самой полуночи.
Историки говорят, что народ был готов защищать дворец и выражал самые горячие пожелания, чтоб Эрмитаж был спасен от огня.
Тогда дворец уцелел, но сама судьба не спасла его от такого разрушения через почти 4 десятилетия.
|
Карта
Маршруты
Где остановиться
Где поесть
Что купить
Как добраться
Погода
